Закат на корабле поистину великолепен. Она сидит на палубе, свесив ноги над безграничным океаном. В голове сотни вопросов, которые сбиваются в кучу. Почему так трудно дышать, как только он появляется в поле ее зрения? На этот вопрос до сих пор нет ответа.
Его ухмыляющаяся физиономия до сих пор стоит перед глазами. Алена машет головой, дабы избавится от странного ощущения.
Внизу плещется рыба в лучах уходящего солнца. Ей хочется искупаться, пока океан сверкает и переливается, словно расплавленная золотая обертка. Она снимает майку, а затем и шорты, оставаясь в купальнике. Челки уже нет, можно не волноваться. Сердце бешенно бьется и готово выпрыгнуть. Это же не в первый раз. В чем дело?
Кто-то хватает ее за руку и с губ срывается вопль ужаса. Но это всего лишь Макс.
— Что, поплавать решила?
— Не твое дело!
— Очень даже мое, стукачка. Вдруг ты утонешь. Что я твоему отцу скажу?
— Придумаешь. Ты в этом мастер, — Громова взять и отворачивается, чувствуя прилив крови в щекам.
— Не хочешь поплавать со мной?
— Точно нет.
— А спрыгнуть? Ты же боишься.
— Ничего я не боюсь.
— Стукачка, ты ведешь себя как ребенок, которому не дали конфету.
— Да отвали ты от меня.
Он берет ее за ладонь, сжимает и утаскивает хрупкое девичье тело за собой в пучину морской воды.
— Ты с ума сошел?— она отплевывает воду, попавшую в нос и в рот.
— Знаешь, твое недоверие даже оскорбительно.
—Ладно, прости, — она вздыхает, но когда до ее пятки дотрагивается что-то склизкое и мокрое, то она верещит, запрыгнув в блондину на руки. — Т…там что -то есть.
— Все капитанские дочки такие пугливые?
— Нет, видимо это только мне повезло. Если ты меня вытащишь на корабль, я буду тебе благодарна.
Когда он усаживает ее на мокрое полотенце, то поднимает бровь.
— Даже спасибо не скажешь?
— Скажу. Спасибо.
— А поцеловать?
Она вспыхивает, но подвигается ближе и целует его в щеку.
— Мне пора, — она тихо мямлит и вскакивает, оставляя за собой мокрые следы и полотенце, которое так и осталось лежать на палубе.